Все граждане необъятной страны нашей знают о праве на жилище и на абсолютном запрете обращать взыскание на единственное жилье должника и членов его семьи, предусмотренное ст. 446 ГПК РФ.
Итак, у жителя Екатеринбурга Аркадия Поторочина, который задолжал кредиторам 21,4 млн рублей, изъяли пятикомнатную квартиру площадью почти 150 м². Впоследствии её продали на торгах за 8,25 млн рублей.
В 2018 году, когда Поторочина признали банкротом, суд изъял его квартиру из конкурсной массы, потому что она была признана его единственным жильём.
Но кредиторы исхитрились заменить пятикомнатную квартиру банкрота на однокомнатную площадью 32 м² в ходе судебных разбирательств, и суд посчитал, что данная недвижимость «разумно достаточна для удовлетворения конституционно значимых потребностей в жилище для одного человека», так как должник холост и не имеет иждивенцев.
В июне 2021 года квартира была реализована на торгах, несмотря на попытки гражданина оспорить это решение.
Этот прецедент для рассмотрения похожих дел по причине того, что в российской судебной практике есть запрос на взыскание элитного жилья банкротов, не может не волновать юристов. Ведь у нас в стране только дай палец — всю руку отхватят. В связи с таким положением вещей может скоро сложиться практика. когда кредиторы будут забирать «избыточные метры» у людей. у которых они и не являются избыточными (все знают практику регистрации детей в других квартирах, или временного проживания по месту работы, в подобных случаях можно опасаться, что таких домочадцев могут не учесть и метры их отобрать в ходе взыскания кредиторской задолженности).
Конечно, такие прецеденты принесут и пользу. Так, 26 апреля было обнародовано решение Конституционного суда по делу «О проверке конституционности положений абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и пункта 3 статьи 213.25 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)». О справедливости просил калужский гражданин, который не смог получить со своей должницы приличную сумму долга, при этом она объявила себя банкротом и приобрела большую квартиру, которая стала ее единственным жильем. Однако, еще с 2021 года Конституционный суд считал, что исполнительский иммунитет в отношении единственного жилья должника-гражданина хотя и оправдан, но не может быть безусловным и требует законодательных корректив.
Но, по мнению того же суда, «гражданин и его семья ни в коем случае не должны остаться без пригодного для проживания жилья площадью по крайней мере не меньшей, чем по нормам предоставления на условиях социального найма, и в пределах того же поселения, где эти лица проживают».
Только при нашем доверии к власти подозреваем, что такое приоткрытие ящика Пандоры произведет непередаваемые разрушения.
И это все на фоне рассказов, что у малоимущих теперь не будут отбирать последний МРОТ.
